— Гном, ты можешь встать, — прозвучал голос.

Я подчинился, не поднимая глаз.

— Гном, ты можешь смотреть на меня.

Хель была вся белая, словно вырезанная из искристого льда. Волнистые волосы не поблекли, они имели естественный снежный цвет — как и губы, как и глаза. Миловидное круглое лицо девственницы, нежнейшая улыбка — но взгляд был устремлен сквозь меня в невообразимую даль. Облаченная в свет, она сидела на скромном ониксовом троне, чуть наклонясь вперед и сплетя пальцы на колене.

— Не надо говорить, — сказала Хель, — лучше дай прочесть твои мысли. Я чувствую заклятие и холодное железо…

Отчего-то я не боялся ее. Но там, в Хельхейме, в этом громадном зале, мне было ужасно одиноко.

Наконец она вздохнула и покачала головой:

— Гном, я не в силах тебе помочь. Моя власть не простирается за поверхность земли.

От нее не укрылось мое отчаяние.

— Но есть тот, кто способен выручить тебя. Вот только захочет ли он? Это мой отец.

«Локи?» — подумал я.

— Локи Весельчак, — ответил мне мягкий, тусклый голос. — Тот, чьи самые удачные шутки — это его дети. Да, я сестра змеи и волка. Я дочь бога-предателя. Но ни Фенрир, ни Змей Мидгарда не помогут тебе, гном. Помочь может только Локи. Обратись к нему.

— Нет, — ответила она на мою невысказанную мысль, — не гадай, чем его подкупить. Весельчак ни на что не польстится. Он всегда поступает как хочет, и его деяния добры и жестоки попеременно. Возможно, ты застанешь его в хорошем настроении, и тогда он исполнит твою просьбу.

Я благодарно склонил голову, а белая богиня сказала:

— Дам совет: остерегайся шуток Локи. А теперь отправляю тебя к нему.

И тут я как-то понял: ее длань простерта над моей головой. И содрогнулся от беспричинного ужаса при мысли, что эти ледяные пальцы могут коснуться меня. Пусть они мягкие, пусть они нежные, но до чего же страшно…

А в следующий миг меня подхватила и унесла магия. Исчез высокий зал в Хельхейме, исчезла Хель.

Я стоял на тугом сером облаке, а передо мной лежал великан и смеялся, щурясь от яркого солнца.

4

Громадный, рыжебородый, чем-то похожий на лиса мужчина с лукавыми глазами и широким ртом подпер локтем голову и воззрился на меня.

— Хель предупредила о твоем приходе, — хохотнул он. — Ну, здравствуй. Я Локи.

Я поклонился, но, памятуя о моей проблеме, не осмелился заговорить. Локи снова рассмеялся:

— Думаешь, я страшусь холодного железа? Не нужно слов, твой разум открыт моему взгляду. Ты повстречал человека, и он тебя зачаровал. Хочешь избавиться от заклятия. Что ж, это задачка не из сложных.

Локи поднял могучую руку во властном жесте. Некоторое время ничего не происходило, и я рискнул оглядеться украдкой. Но смотреть было особо не на что: серый облачный покров простирался до самого горизонта, где Аполлон поднимался в небесную синеву.

Возникла тревожная мысль: в хорошем расположении духа я застал Локи или в дурном?

Рыжий бог хохотнул и успокаивающе кивнул мне:

— Не волнуйся, гном, я не откажу в помощи. Крайне редко случается, чтобы человек прошел сквозь Вуаль. Порой мы видим людей — тусклых, смутных, как призраки. Но они существуют, и у них есть свой мир. — Локи пригляделся ко мне. — Гм… Мне это не нравится — негоже людям колдовать. Гм…

Я уловил некоторое беспокойство в его речи. Но тут сквозь подвижное облако взмыл темный силуэт.

Передо мной стояла женщина, сморщенная древняя карга. В узловатых пальцах она держала веретено с нитками. Старуха выбрала нитку, размотала ее и вручила Локи. После чего утонула в тумане, сомкнувшемся над ее капюшоном.

Локи растянул нитку между пальцами:

— Норны прядут нити людских судеб. Эта приведет к человеку, который тебя зачаровал. Но нужно будет его подкупить, иначе он не снимет заклятие.

— Чем подкупить? — спросил я, роняя в туман холодное железо.

Локи ухмыльнулся:

— Я дам тебе то, что нужно. Действуй, как я скажу, и все получится.

— Спасибо… — Поколебавшись, я спросил: — А как потом быть с нитью?

— С нитью? Да просто отпусти, и она намотается обратно на веретено норны.

Мне не нравился прищур бога, который теперь еще больше смахивал на лиса. Но прежде, чем я успел вымолвить хоть слово, Локи взмахнул рукой, и я кувырком полетел сквозь серую дымку вниз. При этом обнаружил, что крепко сжимаю в кулаке конец нити. И как будто услышал шепот: «Негоже людям колдовать…»

Облака исчезли, я ощутил под ногами твердое дерево. Было темно, но постепенно глаза приспособились. Через квадратные отверстия в том, что я принял за стену, лился солнечный свет.

Я находился в пещере — огромной, с прямыми углами, с деревянными стенами. По хребту пополз жар — точь-в-точь как в тот раз, когда я встретился с человеком. Должно быть, это логово людей!

Я крепко сжимал в потном кулаке конец нити. Саму ее не видел, но чувствовал, что она тянется куда-то вдаль.

Меня окружали большие предметы с прямоугольными гранями, с письменами на этих гранях. Странным образом буквы чужого языка напоминали староэльфийский. Хоть я их и не понял, но все же запомнил, как выглядят надписи, а впоследствии — просто из любопытства — разобрался с ними.

Вот что они означали:

«Не курить!»

«Опасно!»

«Мощная взрывчатка».

В моей голове зазвучал голос Локи:

— Вон тот ящик рядом с тобой…

«Ящик?» — Незнакомое слово.

— Смотри. — Бог привлек мой взгляд к деревянному вместилищу, где были аккуратно уложены десятки округлых предметов. Это же холодное железо! Но для меня оно не опасно, ведь я под заклятием.

— Возьми одну, — велел Локи.

Я подчинился и с любопытством рассмотрел штуковину. Теперь-то я знаю, что было написано на том ящике: «Ручные гранаты», что бы это ни означало.

Снова заговорил в моем разуме Локи, и теперь в его голосе сквозило веселье.

— Нить норн приведет тебя к этому человеку. Когда встретишься с ним, сорви колечко и брось… подарок к его ногам. Затем потребуй, чтобы снял заклятие, и он с радостью это сделает. Удачи, гномик, — закончил рыжий бог и умолк.

Я несказанно воспрял духом: скоро избавлюсь от роковых чар! А уж все остальные неприятности, даже гнев короля Бреггира, как-нибудь переживу.

Закрыв глаза, я стал ждать.

Нить судьбы дернулась и понесла меня сквозь измерения.

А разлепив в конце пути веки, я обнаружил, что нахожусь в… человеческой пещере!

Стоит ли удивляться, что я инстинктивно прижал подарок к груди, дрожа от страха? Мне не найти слов,